Утешение

   Чувства, мне думается, так же встречаются друг с другом, как люди. Просто притягиваются в пространстве по взаимной потребности воссоединиться. Важно, поэтому, к чувствам прислушиваться, не отгонять их прочь и не оставлять без внимания, ибо уж очень они для человеческой жизни важны.

   Шла я вчера по Первой Красноармейской к станции метро Технологический институт, делами озабочена была разными. Решила сыну позвонить, поручение дать хотела, чтобы помог мне. А он спал ещё, поленился откликнуться на просьбу, пробурчал что-то сквозь сон и отключился, снова заснул. Дочке звоню, и та мне отказывает, занята, говорит, сложности будто я ей устраиваю.

   Рассердилась я, опечалилась, какие черствые и холодные дети у меня. Обида комком к горлу подступила. Гнев наружу рвется. Что делать с такими чувствами? Куда их выплеснуть? До деток не дотянуться, себя корю, что вовремя любовь к людям и внимание к матери  проявлять не приучила. Досада, боль в душе разлилась. Заприметила напротив магазин, «Сумки» написано. Перехожу дорогу, развеюсь хоть, решила. Гнев в сумку положу, мелькнуло в голове с горьким юмором.

   Только ступила на тротуар, вижу, прямо ко мне мужчина направляется. Подтянутый такой, худощавый, в костюме коричневом, при галстуке. Лицо немолодое, морщинки возле глаз и рта лучатся, щеки впалые, а глаза горят, сквозь стекла очков на меня смотрят, широко открыты.

   — Можно я Вам стихотворение прочитаю? — спрашивает.

Я давно уже ничему не удивляюсь, даже не знаю, почему. Может, из-за того, что в сумасшедшем доме работала, а может, просто необычного в жизни хочется, в силу детского любопытства, которое у каждого из нас есть, у одних глубоко спрятанного, у других не очень.

   — Читайте, — говорю.

Стал читать. Стихотворение было про женщину, про её трудную жизнь, про потребность в любви и защите, о своем желании оберегать и поддерживать эту женщину, наказать всех обидчиков, никому не давая спуску. Решительное такое, задорное стихотворение, и очень доброе. Я стояла и удивлялась тому, как утих гнев в моей душе, мир и покой снизошли на меня, как по заказу меня утешили… А мужчина продолжал говорить. Он извинился , что так, запросто остановил меня. Что стихи рвутся из него, много их у него, да читать особо не кому. Рассказал, что зовут его Юрий, что он офицер подводник, что в октябре семьдесят пять лет будет, что жизненный путь пройден, а стихов у него много, целое море. И улыбнулся мне, даже восхитительной женщиной назвал. Я ему посоветовала напечатать стихи, книжку издать, на что он без горечи сказал, что не нужны они никому, ничего особенного в его стихах нет. Тогда я сказала, что сама приеду к нему и буду его стихи в тетрадку записывать. Ещё раз попросила стих прочитать получше его запомнить хотела. Он прочитал с прежним вдохновением. Красивое стихотворение, жизненное. Стали прощаться.

   — Можно, — говорит, — поцелую Вас?

   — Можно, — отвечаю, и щеку ему подставила с большим удовольствием, словно медаль готовилась получить или родительское одобрение, потому, как тепло почувствовала человеческое. Едва уловимый аромат вина уловила, видно оно позволило ему чувства наружу выплеснуть. А то бы не решился, наверное.

    Вот и думаю я, что чувства по воздуху летают, копятся, словно электрические заряды, да и гасятся друг о дружку в утешение людям. Важно только, чтобы люди рядом были и говорить не стеснялись.

   Зазвонил телефон, это дочка на мою просьбу запоздало откликнулась. Тоже хорошо, наверное, поняла что-то.

    Мужчина пошагал себе дальше, а мне в сумку класть нечего стало. Гнев и обиды ушли куда-то, разрядились чувства, с другими нечаянно встретившись.