Поединок

Вера шла на свидание. Прямые русые волосы развевались на ветру. Она прифрантилась – надела юбку в клетку, хотя за последнее время привыкла к брюкам, кокетливый вельветовый пиджачок, на лацкане которого красовалась брошка, да туфли бордовые из натуральной кожи. Любила она хорошую удобную обувь, ходить приходилось много, врачом работала, терапевтом участковым. На плече висела бордовая, в тон туфлям сумочка, правда заношенная, старенькая, привыкла к ней Вера, удобная была сумочка, легкая главное.

   Шла она на свидание к морскому офицеру, в Интернете познакомилась. Немного волновалась. Давно она одна, с мужем развелась лет десять назад. Привыкла Вера сама себе хозяйкой быть, по натуре всегда свободолюбивая, но преданная, с чувством долга. Муж её тоже с чувством долга, в милиции служил, да захватила его оперативная работа, отдалила от жены. Вот и променяли они супружеский долг на служебный, сильнее тот оказался. Дети выросли, переженились. Вроде своей жизнью заняться пора пришла. Пенсия на носу. Испугалась Вера одиночества. Стала знакомства в Интернете искать. Подвернулся офицер-подводник, встретиться предложил. Вспомнила, как в матросский клуб на танцы ходила, как в военных училищах на вечерах была. Встречалась с курсантом, тоже подводником хотел стать. Курсант серьезные намерения имел, да моложе Веры был, застеснялась, так и угасло знакомство.

   Вышла на станции Чернышевской из метро, немного в сторонку отошла, осмотрелась. На прохожих взгляд останавливала, не этот ли, высокий, подтянутый, тоже светловолосый, как и она. Симпатичный, подумалось. Однако, незнакомец прямиком к приятелю направился, широко улыбаясь, даже обнялся с ним, видно, давно не виделся. Вера поправила волосы, взглянула на часы, не любила ожиданий, да и кто их любит. Но до назначенного часа оставалось ещё три минуты, надо набраться терпения и расслабиться. Вера уже ругала себя, что вздумала на свидание пойти, могла бы поваляться на диване, кофе попить, книжку почитать. Телевизор Вера не любила. Лучше бы в театр пошла, подумалось немного трусливо. Она поймала себя на мысли, что боится, вдруг кавалер не придет.

   Тем временем, кавалер уже направлялся к ней, она узнала его по фотографии, размещенной в Интернете, на сайте знакомств. Широко расставляя ноги, словно шел по палубе корабля, развернув в стороны длинные носки ботинок, коренастый, вровень с Верой, пожалуй, мужчина уверенно приближался к ней. Она встрепенулась. В душе она несколько разочарована была его невысоким ростом, хотя могла предположить, что подводников высоких не бывает. Зачем-то подумала, есть ли разница в том, как надо ходить по палубе корабля и в подводной лодке, надо ли на лодке равновесие удерживать, как будто и так не ясно, что надо, разве что за борт на подводной лодке не свалишься. Похоже, парень бравый и ловкий. Поздоровался, руку поцеловал, цветок вручил, розочку небольшую, красную. Вера улыбнулась, отвыкла она от таких поцелуев. Подхватив Веру под локоть, мужчина уверенно повел её вперед.

— Покушаем в кафе, не возражаешь? – спросил мужчина. Звали его Николай.

— Не возражаю, — ответила Вера и послушно пошла рядом. Идти с ним было приятно, шел широкими шагами, как будто знал, куда идет. Зашли в одно кафе, не понравилось, народу много. В другом оказалось уютнее, разместились за столиком. Николай согласовал с ней меню по-военному быстро и четко.

   Сидели рядом, Вера чуть искоса рассматривала его. Лицо смуглое или загорелое, чуть лысоват, волосы черные, не седой. Тело плотное, пиджак обтягивает грудь и живот. Мужчина вспотел, может от того, что жарко ему было от быстрой ходьбы, может, волновался немного. Пока готовили заказанные блюда, Николай достал фотографии дочки, внучки, зятя. Начал с того, что пояснил свою национальность, чтобы исключить возможные предубеждения,

— Я татарин, ничего не имеете против?

— Я русская, — сказала Вера, — не против?

Выяснили, что оба не против. Николай рассказал, что предки его тоже служили на русском флоте, фотографии предков тут же разложил перед Верой. С фотографий на неё глядели незнакомые крепкие, коренастые мужчины с круглыми лицами, высокими скулами. Предков было много, некоторые улыбались, некоторые были серьезны.

   Официантка принесла еду, бокал с вином для Веры и рюмку с коньяком для её кавалера. Выпили за знакомство, за русский флот. Как полагалось у моряков, третий тост был за тех, кто не вернулся с моря домой, не чокаясь. Немного рассказали друг другу о себе. Николай доверительно сообщил ей, что собирается переехать жить в Испанию, в Бильбао, сказал, что испанский язык знает, что климат там, как в Питере, чтобы Вера не волновалась. Вера не волновалась. Она как-то не успела перестроиться на новое: что жизнь её теперь предопределена, что надо уезжать в далекую Испанию, а про Бильбао она вообще, к своему стыду, ничего не слышала, что, скорее всего, придется оставить работу, поскольку языка она не знала. Пока это вроде как не про неё звучало. Но вполне реальный с лоснящимся лицом мужчина сидел рядом ней и время от времени трогал Верину руку. Руку Вера не отодвигала, может от удивления, что события в её жизни развиваются так быстро, может из-за охватившей её робости перед уверенным, с хорошим аппетитом жизнелюбом. Николай по-деловому расплатился, и они вышли из кафе. На улице ничего не изменилось, никто не знал, что Вера уезжает теперь в Бильбао со своим будущим мужем. Возле метро они расстались, Николай захотел с ней встретиться на выходных. Выходные были через два дня.

   В эти два дня Вера рассматривала на карте неведомый город-порт Бильбао. Возможно, он напоминал Петербург, как сказал, Николай, но в Верином воображении это был совсем другой город. Ей виделась пристань, корабли, крепкие моряки, гул портового города шумел в Вериной голове. Её прежняя жизнь отплыла куда-то в сторону и покрылась дымкой. А неведомый город Бильбао становился ближе и даже как-то родней. Вера решила уехать туда, коренастый военный с родословной казался надежным.

   Когда знакомый хрипловатый баритон зазвучал в трубке, предложил поехать на залив и назначил время новой встречи, Вера отнеслась к этому серьезно.
Она села в автобус и поехала за город, в сторону залива к маяку, где её должен был встретить Николай. Автобус остановился возле продуктового магазина, Вера вышла. Николай позвонил ей по телефону и сказал, что идет навстречу. Появился он сбоку, несколько неожиданно, и предложил прогуляться пешком до берега залива, где в небольшом ангарчике хранилась его лодка, водолазное снаряжение и рыболовные снасти. Вера согласилась. Они зашли в магазин, чтобы купить что-нибудь поесть. В магазине уже командовала Вера. Она сама удивлялась своей хозяйской хватке, Николай закупил и фарш, и перец, и рис, ибо Вера решила приготовить фаршированные перцы, раз уж она должна накормить мужчину в полупоходных условиях. Николай же, пообещал научить Веру плавать в облегченном водолазном костюме. Сказал он это так убедительно, что не поверить ему Вера не могла. Плавать она не умела и очень хотела научиться, можно сказать, что это была её давняя мечта. Все предыдущие ухажеры, а было их трое, обещали научить её плавать, но никто на самом деле это сделать не смог. Она выполняла все указания, и вроде бы должна была почувствовать, что вода её держит, но медленно опускалась на дно. Вода её не держала. Оставался вариант с водолазным костюмом. Она решила, что если этот мужественный подводник, водолаз не научит её плавать, то не научит никто. Потом ей по-детски любопытно было нарядиться в водолазный костюм. Искры авантюризма и азарта были в Верином характере всегда. Раз её жизнь обещала так круто измениться, то ничего необычного в том, что она облачится в легкий водолазный костюм, не было. Верина однообразная одинокая жизнь обещала измениться к лучшему. Никому из подруг Вера не стала говорить о Бильбао, о коренастом подводнике, и, тем более, о водолазном костюме. Они могли не поверить ей, или начать давать разные ненужные советы, а то и, попросту, сглазить.

   Итак, они пришли в маленький домик на побережье залива. Таких домиков, принадлежащих владельцам лодок на берегу было много, можно сказать, целое поселение. Николай показал плитку, посуду, кое-что из продуктов – растительное масло, соль, макароны. Сказал, что дочка варит ему сосиски с макаронами или гречкой. Вера быстро и ловко, прямо в целлофановом пакете размешала фарш, рис и заправила перцы. Потом поместила их в кастрюлю и поставила на огонь. Тарелки, вилки, маленькая салфетка, стопки для водки, которая оказалась в запасе у хозяина, — и роскошный обед из фаршированных перцев со сметаной был готов. Николай не переставал удивляться талантам проворной Веры. А той не терпелось поскорее поесть, раз уж голодными облачаться в водолазный костюм как-то не солидно, и наконец-то приступить к этому интересному мероприятию.

   Однако, Николай не торопился, выпил уже пару наполненных до краев стопок водки, хвалил перцы, даже сказал, что Вера приготовила ресторанный обед. Лицо его раскраснелось и стало лосниться, как в кафе, только гораздо больше. Видно, водка его разгорячила. Вера её почти не пила, только немного пригубила. Николай не настаивал. Когда с трапезой было покончено, Николай изрядно захмелел. Вера попыталась осторожно спросить его, когда же он покажет ей водолазный костюм, на что он ответил ей, что сначала надо отдохнуть и показал рукой наверх. Туда вела небольшая лестница, которую Вера сначала даже не заметила. Там, наверху их ждала расстеленная постель. Это Веру встревожило. Она уже раньше сообразила, что с плаваньем не получится, Николай как-то быстро захмелел, хотя выпил не слишком много. Но отдыхать в одной постели с ним она не планировала. На её месте любая женщина сообразила бы, что стоит за рассказами про легкий водолазный костюм. Размеренная Верина жизнь не пестрила подобными развлечениями, и опыта у неё было крайне мало. Она двадцать лет прожила с мужем, работа и дом были в её жизни, развлечений не было. В театре были раза три, на юг выехали только один раз после свадьбы, изредка ходили в гости к родственникам или близким друзьям. Потом она десять лет старалась наладить свою жизнь после развода, опасалась, что пропадет, не сможет прокормить себя, но оказалась, что сможет и не пропадет. Знакомства с мужчинами были короткие и неинтересные.

   Вера быстро спустилась с лестницы и попробовала выйти из домика, но входная дверь была закрыта на ключ. Она осталась один на один с сильным подвыпившим водолазом, который стоял напротив неё и смачно улыбался, отпуская похвалы её кулинарным талантам и русым волосам. Ноги его были широко расставлены, как на палубе. Внезапно, на Веру нашло дивное спокойствие, тело стало сильным и послушным, как пружина, а лицо мужчины расплылось и выглядело в её глазах как медный большой блин, оно напоминало монголо-татарскую маску. Так, наверное, выглядели завоеватели, когда от их ига стонала русская земля, надрывались от слез поруганные славянки и светлоликие наложницы. Перед ней был враг, который топтал русскую землю долгие годы. Словно на Куликом поле стояли они напротив друг друга. Потом началась схватка. Он пытался втащить её наверх. В её сознании остались только сильные мускулистые объятия, порванная одежда, запах водки и пота, разметавшиеся волосы, хриплое мужское дыхание и праведный гнев славянки. В конце концов, круглолицый татарин запросил пощады, в его словах было восхищение Верой, признание её женской силы и своего позора.

   Потом они оделись. Он пошел проводить её до автобуса. Вечер спустился на побережье. Светил маяк. В автобусе она вспоминала далекий дивный город-порт Бильбао, и не жалела, что не будет там жить. Она задремала, устав от дневного напряжения, во сне ей слышалась испанская речь, нежные и страстные звуки гитары и шум морского прибоя.

   Когда он через день позвонил и сказал, что хочет снова увидеться с ней, Вера ответила, что если он позвонит ей ещё раз, она спалит весь его надводный и подводный флот вместе с ангаром.